Гибель и возрождение русской философии

Кто знает, что бы стало с софиологией, с интуитивизмом, с русским религиозным экзистенциализмом, с метафизикой всеединства и прочими течениями русской философии, если бы в России большевики их не выжгли вместе со всей русской философией, которая, помимо остальной русской, основанной на христианской религиозности, культурой уничтожалась особенно тщательно.

Некоторые считают, что ничего бы не стало.

Эти некоторые полагают, что-де идеи русской философии 19 - нач. 20 вв. (включая русскую эмиграцию) ничего не дали; и показатель их бесплодности то, что после публикации (после Перестройки) трудов Вл. Соловьёва, о. С. Булгакова, о. П. Флоренского, Л. Карсавина, Н. Лосского и прочих великих русских философов ничто не возбудилось в современной русской мысли. Не возродилась ни софиология, ни прочие философские течения той поры… Смешны те, кто делают такие умозаключения.

Для развития философских школ необходима длительная духовная и философская традиция, которая в России, трудами коммунистов, была почти прервана. Духовный и культурный "гумус" был сметён советским государством. На его восстановление потребуются поколения; сейчас этот процесс только начался. О каких-то результатах можно будет говорить (если говорить вообще придётся; если мы таки переживём не только советско-коммунистическую, но и либерал-космополитическую чуму) не ранее чем ещё лет через 30-40.

Да и то, требуются определённые условия, которые в кон. 19 - нач. 20 вв. сложились. Например, евразийство как зародилось на переломе русской мысли и истории, так и возродилось (в виде неоевразийства) на переломе (тем паче, что философия эта весьма простая (если не сказать примитивная) и доступная даже для нищего, после десятилетий коммунистического религиозного и философского геноцида, уровня духовной и философской культуры 80-90 гг. 20 в.). Чтобы софиология и метафизика всеединства вообще (софиология – одно из течений в метафизике всеединства) возродились, необходим не только мощный духовный "гумус", но и определённая интеллектуальная и духовная атмосфера богоискательства, опирающаяся на высочайшего уровня религиозные философско-мистические размышления укоренённые в мощную христианскую духовную традицию, которая существовала в России до революции 1917 г.; такая историческая атмосфера сложилась во времена Владимира Соловьёва и о. Сергия Булгакова, сложится ли она вновь - вопрос. Для всякого времени своя философия.

К сожалению, во что вылилось бы софиологическое, помимо прочих, течение русской мысли мы, трудами товарищей типа Ульянова, Бронштейна, Джугашвили, Хрущёва и прочих, уже не узнаем; очевидно только, что вылилось бы оно в нечто поразительное. Мы переживали философский расцвет подобный немецкому 19 в., стояли точнее в начале этого расцвета - и всё пустили под откос.

Кстати, это показательно - та же революция и советская власть, подрубив корни истинной русской философии в виде софиологии, метафизики всеединства вообще и пр., породили, как агональную судорогу русской мысли, такое же примитивное, с рабской антропологией, замкнутое в тиски детерминизма, как и марксизм учение - евразийство. Которое, мигнув неверным светом, угасло; и не удивительно, что именно оно, смогло первым возродиться на истощённой советским периодом духовной почве России, как в своё время последним появилось.

И это даёт некоторую надежду - как в 20-е - 30-е гг. евразийство стало предтечей конца русской философии, так в 80-е - 90-е гг. оно же, возможно, стало предтечей её возрождения. Я в это верю, как верю в возрождение России.

П.С.

• Философы
• Русская Идея

Размышление об исламе

Мусульмане часто напирают на то (когда укажешь, что одно из основных понятий ислама джихад (газават) ведёт к войнам и терроризму), что джихад - это понятие духовное - имеется в виду духовная борьба, в первую очередь с собственными пороками и т.п., а так ислам - это религия мира, и пр.

Я знаю, конечно, что понятие газавата (джихада) включает в себя в первую очередь идею духовной борьбы (однако, нужно упомянуть, что такая трактовка джихада была внедрена в исламе только в 11 веке, а ранее джихад подразумевал преимущественно только войну против неверных; сей факт, кстати, мусульманами всячески замалчивается). Однако, и сейчас равноправной частью этого понятия является война против неверных во имя всемирного торжества ислама. Разве не этим руководствовались все халифы, начиная с Мухаммеда, ведя свои бесконечные завоевательные походы и силой обращая в ислам целые народы?

Можно сколько угодно произносить ритуальное заклинание про то, что "ислам - религия мира", но исторический факт прост - бОльшую часть своих приобретений (земель и людей) ислам приобрёл через насилие, через войны. И до сих пор, мусульмане в огромной степени удерживаются в преданности своей религии системой социального и государственного насилия и принуждения  - начиная с общественного остракизма в более цивилизованных сообществах, продолжая убийствами в менее цивилизованных (каковые, де-факто, с этой точки зрения, составляют абсолютное большинство исламской уммы) и заканчивая институтом государственной кары (казни) в большинстве исламских государств, по отношению к мусульманину, решившему перейти в иную религию или отказаться от оной вообще.

Печальная шутка: любой мусульманин в мусульманской стране может легко стать христианским святым - ему надо просто принять Христианство и предать этот факт гласности, и мученический венец ему гарантирован; ежели родное государство не успеет предать его казни, то растерзают соплеменники, если, конечно, собственные родственники не прикончат его раньше всех.

Мой дао

Лет до 9 я был абсолютным атеистом и материалистом.

Начался мой путь к Богу через увлечение астрономией и фантастикой...

В 8-9 лет стал читать научную фантастику запоем, в первую очередь Кира Булычёва, Беляева, Казанцева, Стругацких, Ивана Ефремова; с началом Перестройки добавились западные авторы типа Азимова, Хайнлайна, Гаррисона и пр... Фантастика открыла передо мною звёздный мир - ощущение лишённого границ пространства, бесконечных возможностей и безмерных тайн.

Примерно одновременно с НФ я увлёкся астрономией; в принципе это произошло, пожалуй, даже несколько раньше - ещё лет в 6 или 7 мама подарила мне красочную книжку «Астрономия для маленьких» - я был поражён и очарован - созвездия, планеты, галактики, завораживающая красота и гармоничность Вселенной и бесконечность.

Именно через осознание бесконечного пространства Космоса, которое невозможно даже представить, и зародилось во мне зерно религиозного чувства - я трепетал и благоговел перед беспредельностью Вселенной; это было то, что в принципе невозможно охватить, осознать, исчислить, понять и познать - бесконечность пространств, красоты и тайн.

Следующий этап, логически вытекший из первых двух, представлял собою разгоревшийся интерес к внеземным цивилизациям, а потом, конечно, к НЛО и уфологии.

Так, во мне впервые зародилось чувство того, что есть не просто нечто выше человеческого понимания, но что это нечто суть разум. Мне было лет 11-12. Я запоем читал книги по уфологии, особенно меня поразили в это время книга Сола Шульмана «Инопланетяне над Россией» (эта книга, кстати, стала для меня первым опытом прикосновения к философствованию не лишённого религиозного оттенка - заключение книги было посвящено размышлению автора о пределах развития человека и разума), книга Б.А.Шуринова «Парадокс 20 века» давшая всеохватывающую картину уфологических и паранормальных явлений зафиксированных в 20 веке и раньше. Весьма занимали меня и изыскания фон Деникина о палеоконтакте.

Позднее особенно большое значение для меня имели размышления о контактёрстве. Контакты различных уровней и т.п. Сначала прямые контакты и встречи с инопланетянами, потом меня особенно заинтересовало ментальное контактёрство уже не только и не столько с инопланетянами, но с жителям параллельных пространств, а часто и вообще с сущностями, которые можно обозначить духовными. Из этой области особенно большое впечатление на меня произвела книга Л.Я.Венгеровой и Д.Д.Гуриева «Записи диалогов с космическим разумом». Пожалуй, это было первое по-настоящему религиозное чтение и попытка религиозных размышлений для меня, хотя они по-прежнему носили пока всецело материалистический, наукообразный характер.

Следующий логический шаг моей духовной эволюции - парапсихология. Через размышление о могуществе пришельцев я пришёл к мысли о потенциальном могуществе человека заключённом в нём самом, в его психической сфере. Отсюда я стал подбираться к идее чего-то не материального в человеческой природе - души.

Сначала я представлял себе душу по типу концепции Демокрита - некая энергия, которая рассеивается со смертью тела. Потом (в частности тут роль сыграл роман Шекли «Корпорация "Бессмертие"») я пришёл к выводу, что эта сущность может существовать и после смерти. В любом случае, душу я представлял как некое энерго-информационное поле человека.

Отсюда вполне логично я пришёл к идее (не мной, конечно, созданной, но давно муссировавшейся в той же уфологии) энерго-информационного поля не только человека, но и планеты, и Вселенной. Это был первый шаг к концепции Бога. Мне было лет 13-14.

Тогда, конечно, это поле не представлялось мне как нечто разумное и обладающее волей. Я представлял его как эгрегор, т.е. сущность сотканную из эманаций множества людей и прочих разумных существ, а так же из их душ, которые после смерти физического носителя включаются в эту вселенскую сеть. Можно сказать, что я представлял эту структура в виде некоего гиперкомпьютера, хранящего память всех пространств и времён.

Годам к 15 я краем уха познакомился с некоторыми идеями восточных доктрин, а так же мыслителей близких к ним типа Шопенгауэра и т.п. Через это, моё представление об энерго-информационном поле Вселенной скорректировалось в сторону концепции "мировой воли" или "мировой души" или "субстанции" - т.е. сия сущность всё более приобретала в моей мысли черты автономности и самодостаточности. Однако, к идее того, что эта "воля/душа/субстанция" может обладать сознанием, я тогда ещё не пришёл - тут я был согласен с тем же Шопенгауэром - что это суть некое бессознательное вселенское стремление к становлению, развитию.

Примерно с 1988 г. я заинтересовался религией. Импульсом к этому стало празднование Тысячелетия крещения Руси. Правда сначала я увлёкся не христианством, а восточными культами и особенно теософией (особенно в редакции Рерихов; помню, как меня поразили афористичные и таинственные сентенции из «Живой этики»). Через пару лет я пришёл к концепции первоосновы, первотворящего Абсолюта, хотя и всё ещё безличного. А так же я полностью принял идею бессмертной души (хотя и в восточном смысле, т.е. с идей кармы и реинкарнации; от некоторых элементов которых, впрочем, я полностью не отказался и сейчас, хотя от изначального восточного понимания этих концепций у меня почти ничего не осталось). Мне было около 16, на дворе стояло начало 90-х.

Некоторый духовный переворот, с которого и началось моё вхождение в Православие, в Христианство, произошёл у меня в 17 лет, когда я прочёл книгу Даниила Андреева «Роза Мира»... Я был поражён совершенно живыми и убедительными описаниями трансфизических реальностей данных визионером, и поразительной стройностью и логичностью андреевской системы мироздания. Но главное Андреев опирался на христианскую концепцию и её клал в основу своего учения. Именно тогда за Христианством я увидел не просто некий миф и аллегорию, но реальность. Именно тогда я окончательно принял идею бессмертной и неуничтожимой индивидуальной души, а так же Бога как Личности, и более - Личности Троичной. Шёл 1993 год...

Следующие 10 лет занял процесс эволюции от некой формы синкретического, эзотерического Христианства к вполне ортодоксальному Православию. Большую роль здесь для меня сыграли такие авторы как Клайв Льюис, Толкин, Достоевский, Владимир Соловьёв, о. Александр Мень, позднее о. Андрей Кураев и проф. Алексей Осипов... В целом этот процесс завершился к 2004-2005 гг., а окончательно моё нынешнее православное мировоззрение устаканилось где-то в 2009 году.

Это не значит, увы, что теперь я по-настоящему активно практикующий православный, но это значит, что мой поиск Истины подошёл к некому логическому завершению - теперь я точно знаю, ГДЕ Она, и намерен, по мере сил, двигаться в эту сторону. И как некий идеал этого продвижения мне представляется монашество. Сомневаюсь, что я когда-нибудь решусь на этот шаг, но просто знание правого Пути - это уже пол дела...

Это был долгий поиск Пути. И вот я стою у его начала; сам же Путь бесконечен.

© Константин Белик